Природа как пустота

ВМЕСТО ВВЕДЕНИЯ

Я подъезжал к Шамалды-Саю, поселку на юге Кыргызстана, где находится одна из первых гидроэлектростанций Нарынского каскада, вокруг которого он и был образован. Когда проезжали через плотину, местный водитель-кыргыз сказал, что до (Учкурганской) ГЭС здесь ничего не было. И эти слова я слышал от всех жителей поселка, с которыми мне удалось пообщаться, через почти 30 лет независимости, когда государство пыталось строить идеологию на основе кочевой культуры. До ГЭС здесь ничего не было…

Это напомнило слова французского поселенца в Индокитае из фильма Френсиса Копполы «Апокалипсис сегодня (Redux)» обращенные американскому капитану Уилларду: «Понимаете капитан. Когда мой дед, отец моего дяди приехал сюда, здесь ничего не было. Ничего. Вьетнамцы были ничем. И мы работали много, очень много. Мы привезли каучук из Бразилии и посадили здесь. Мы взяли вьетнамцев, работали с ними. Сделать что-то. Что-то из ничего. И когда вы спрашиваете меня почему мы хотим остаться здесь. Мы хотим остаться здесь потому что это наше. Принадлежит нам…»[1]

Что значит ничего не было? Может здесь был водопой, или чье-то пастбище, или чья-то зимовка? Или вообще какой-нибудь населенный пункт, который существовал до российского/советского периода, но о нем благополучно забыли, как о кокандской крепости Пишпек или шведском городе Ниенштадт, которые были до основания российских Пишпека[2] или Санкт-Петербурга? Даже в названии поселка присутствуют хотя бы ветер (шамал) и русло рек (сай), которые принадлежат самим себе – как получилось так, что и они стали ничем?

Досоветская степь, как и степь до прихода туда оседлых культур, в колониальном дискурсе была неким пустым местом, где не было привычных культурных объектов – а значит и не было культуры или цивилизации. Неслучайно, что, например, в перечислении культур в эпоху феодализма «Истории СССР» кочевники будут пропущены, образуя пустоту между Закавказьем, оседлыми районами Средней Азии и древней Руси.[3] Пустота подчеркивается в советский период зачастую многими кампаниями, которые сопровождались эпитетами «освоение». В этом отношении очень близки понятия освоения степи, целины, Голодной степи, Кубанских степей, космоса, Луны и Марса.

Но есть ли разница между восприятием пространства советской степи и того же «освоения Сибири», ландшафт которой был более близок метрополии?

Разница восприятия происходит из того, какая культура заполняет тот или иной ландшафт. Советская степь, заполненная советскими пашнями и советскими городами, заметно отличается от кочевой степи, заполненной кочевыми пашнями и городами. Для советской, российской историографии образ кочевника без земледелия и постоянных поселений, будет стирать хуннуские, тюркские, казахские, кыргызские пашни и города. Образ кочевника будет стирать факты о наличии земледелия и постоянных поселений, порождая не только пустоту, но и дикость, связанную больше не с природой, а с кочевниками.

В этом отношении ГЭС – становится символом не только заполнения «пустоты», но еще и приручением реки Нарын и самой природы, и тем что принадлежало ей, в том числе и кочевниками. Интересно, что термин приручения[4] или умиротворения[5] степи использовался двумя империями, Китаем и Россией, которые в конечном итоге и поделили Евразийские степи.

Восприятие степи как другого культурного пространства затрагивает не только советский период, но и времена гораздо ранее. При этом подобное восприятие распространяется не только на отношение «русского» и «степного» пространства, но и на отношения оседлого и кочевого миров. На мой взгляд такая разница восприятия между колонизируемыми пространствами и пространством степи, отражается в дискурсе, названном мною «седентаризм».

Седентаризм – в широком смысле этого слова, – это отражение человеческого отдаления от природы, когда природные объекты становятся «ничем», а пространство может быть заполненным только искусственными объектами, созданными человеком после оседания, то что можно назвать пространством человеческой цивилизации или деятельности. Седентаризм – это карта мира, где отмечены только населенные пункты и дороги, с неназванными природными объектами, безымянность которых равна пустоте.

---

[1] Apocalypse Now Redux. Расширенная режиссерская версия, вышедшая на DVD в 2001 году (Miramax Films)

[2] Бишкек – столица независимого государства, празднует свое день рождение с 29 апреля 1878, когда сюда перенесли уездный центр Российской империи

[3] История СССР с древнейших времен до наших дней. Серия 1. С древнейших времен до Великой Октябрьской социалистической революции. Том I. Первобытнообщинный строй. Древнейшие государства Закавказья и Средней Азии. Древняя Русь (до начала XIII в.). Редакторы тома С.А. Плетнева, Б.А. Рыбаков (Москва: Наука, 1966) 640 – 683

[4] Willard Sunderland. Taming the Wild Field. Colonization and Empire on the Russian Steppe (Cornell University Press, 2004)

[5] Подробнее: Michael Drompp. Tang China And The Collapse Of The Uighur Empire: A Documentary History, Brill (2005), (Protectorate General to Pacify the North, Protectorate General to Pacify the West)

---